ей не нужны объяснения, все и так слишком очевидно.
прошло много времени. даже не так-достаточно.
и раз не произошло ничего интересного-не судьба, значит. теперь поздно, мосты сожжены, рецепторы отключены, места в первых рядах проданы. они смотрят прямо в душу и не видят, как она без защиты и боязни танцует на раскаленном костре, падает в ледяной водопад и катится снежным комом с гор. им кажется что это просто детские мечтания, простые несерьезные глупости. но это очень важно, это главное, что есть.
когда знаешь сколько тебе отсчитано, начинаешь ценить каждую минуту и выкладываться по полной, делать то, на что не хватало духу. и наблюдая со стороны, понимаешь, что так вот и надо-на полную. до конца, до самого дна.
Р. никак не может выбрать. они такие хорошие все, что и сравнивать невозможно. поэтому она перестает планировать и полагается на судьбу. ну потому что невозможно спланировать всю жизнь.
прошло много времени. даже не так-достаточно.
и раз не произошло ничего интересного-не судьба, значит. теперь поздно, мосты сожжены, рецепторы отключены, места в первых рядах проданы. они смотрят прямо в душу и не видят, как она без защиты и боязни танцует на раскаленном костре, падает в ледяной водопад и катится снежным комом с гор. им кажется что это просто детские мечтания, простые несерьезные глупости. но это очень важно, это главное, что есть.
когда знаешь сколько тебе отсчитано, начинаешь ценить каждую минуту и выкладываться по полной, делать то, на что не хватало духу. и наблюдая со стороны, понимаешь, что так вот и надо-на полную. до конца, до самого дна.
Р. никак не может выбрать. они такие хорошие все, что и сравнивать невозможно. поэтому она перестает планировать и полагается на судьбу. ну потому что невозможно спланировать всю жизнь.